Отчеты непонятно о чем в грузовик не влезут
Принят закон о согласовании просветительской деятельности
Госдума приняла во вторник законопроект с зарубежным резонансом больше суверенного Рунет иа на уровне Конституционного процесса – о просветительской деятельности.
Документ под названием «О внесении изменений в Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации» был внесен группой сенаторов и депутатов всех фракций. Тем не менее ЛДПР и КПРФ не поддержали.
Закон вводит понятие просветительской деятельности и определяет процедуру согласования доступа просветителей в образовательные учреждения России.
Правовая конструкция получилась непрямая, непрозрачная и отсылочная. Причина международного шума непонятна. Сам факт подключения к кампании двух фракций Думы и Академии наук, также мой личный опыт в палатах Федерального Собрания говорит, что в этой стране можно согласовать что угодно, чтобы ничего нельзя было добиться.
Для примера можно привести контраст отношения органов власти к такому мучительному вопросу, как аккредитация вузов. Раз в пять лет в вузах проходит сумасшедший кошмар по правилам, которые меняются несколько раз в процессе кошмара. Исход во многом зависит от умения ректора превентивно договариваться с Рособрнадзором и соответственно от того, кто придет в качестве проверяющего. Некоторые вузы держат в штате специальных людей, которые умеют работать с никому не нужным потоком документов.
Есть и такие необыкновенные вузы, которым аккредитация фиолетово. По странному совпадению, у них и с деньгами проблем нет. учиться там некомфортно, атмосфера как в лучших вузаъ США с наушничеством и доносами.
Перед началом заседания Думы на комитете по образованию и науке глава Росрбрнадзора Анзор Музаев высказался за бессрочную аккредитацию. Его ведомству тоже не нужна лишняя морока. И депутаты много лет говорят, что обязательной информации на сайте вуза вполне достаточно для проверки. Проверку на месте можно сохранить для вузов с такой информацией, которая собственно и определяет необходимость проверки. Причем вуз может организовать проверку сам, а Рособрнадзор выступит администратором.
Член комитета Ольга Пилипенко сформулировала невинные вопросы: откуда берутся эксперты и можно ли пожаловаться на некачественную оценку?
Музаеву ответить по сути было нечего. Действующий механизм аккредитации вузов такой же мутный, как и запланированные в законе о просветительской деятельности согласования.
С таким же успехом можно требовать от ВОЗ объяснений, что за эксперты объявили «пандемию нового коронавируса». Механизм принятия решений в этом прекрасном мире универсальный один на всех.
Кстати, зампред комитета по образованию и науке Генналий Онищенко предупредил, что настало время требований ответа по принятым в 2020 году решениям.
Онищенко с привычной хмурой прямотой заявил, что нам все мешает коронавирус и нам это нравится. Экономику остановили и еще образование остановим. Как будут сдавать ЕГЭ? Каким решением это оформлено? Заканчивается мракобесие и надзорные органы заходят с вопросами, кто принимал то или иное решение. Как бы и нам с образованием под это не попасть.
Председатель комитета Вячеслав Никонов увидел единственную пользу коронавируса послаблении аккредитации. Отчеты непонятно о чем, в грузовик не влезут. Эксперты не читают. Много лет депутаты предлагают использовать данные на сайте. Если ковинанты не вылезают за пределы, лампочки не мигают, проверка на месте ее нужна.
До кучи глава комитета сообщил, что его дочь учится в 9 классе Перед проверочными работами проводятся предпроверочные. Они идут практически нон-стоп и учиться некогда.
И на этот вопрос главе Рособрнадзора Музаеву ответить толком нечего. Из его слов следует, что далеко не все проверочные работы устраивает его ведомство. Сам он выступает за вариант альтернативы ЕГЭ на основе портфолио начиная с четвертого класса.
Оценки вузов не ограничивается аккредитацией и проверками. Есть еще международные рейтинги, которые пытались сделать ориентиром для вузов России. Идея оказалась бесплодной и результат ожидаемый. Никонов объяснил, что критерии лучших вузов устанавливают три лучших вуза. Одна публикация в рейтинговом журнале дает больше запуска спутников. Попадают три вуза в пять лет и все китайские, потому что в Китае финансирование больше всей нашей науки и они умеют взятки платить.
В то же время на комитете СФ по науке, образованию и культуре шла подготовка к правительственному часу «Развитие высшего образования и науки в целях адаптации к потребностям реального сектора экономики». Вопрос об аккредитации вузов поставила сенатор Ольга Хохлова: можно ограничиться только теми вузами которые не выполняют требования мониторинга?
Министр Валерий Фальков высказался достаточно определенно против вузовской свободы, государство должно все же руку на пульсе держать.
Позиция министра в отношении вузов и преподавателей достаточно непримиримая, он именно это слово и употребил.
Закон о просветительской деятельности представляла Думе та же Ольга Пилипенко, которая спрашивала об аккредитации. Ее дколад на пленарном заседании был коротким: «Законопроект прошел все согласовательные экспертные процедуры, готов к третьему чтению. Комитет полностью поддерживает и просит поддержать данный законопроект».
Прояснил ситуацию Никонов.
Он сказал следующее: «Просветительская деятельность очень часто использовалась и используется нашими западными заклятыми друзьями для вмешательства во внутренние дела. Мы знаем, что такие просветительские программы, в том числе организованные фондом Сороса, активно использовались на Украине, когда под просветительскими программами понималось обучение боевиков.
Просветительские программы, которые проводятся в нашей стране, и комиссия тоже может предоставить соответствующие даже видеоматериалы, часто финансируемые из-за рубежа, сводятся к обучению тому, как бороться, например, с полицией во время массовых манифестаций.
Поэтому законопроект предусматривает возможность, точнее, невозможность использовать просветительскую деятельность для разжигания национальной и иной розни. Это исключительно важно.
Кроме того, законопроект устанавливает необходимость привести в порядок всю систему международных соглашений, которая существует в российских образовательных организациях. На протяжении последних десятилетий очень много образовательных организаций заключило очень много соглашений, это были филькины грамоты с разного рода шарашкиными конторами, не говоря уж о том, что в качестве партнеров порой с той стороны выступали просто структуры разведки, цель которых заключается в том, чтобы получать научно-техническую информацию, проводить свою идеологическую линию.
Поэтому законопроект вызвал достаточно серьёзные дискуссии. Мы внесли в него необходимые поправки, и сейчас он не создаёт никаких угроз для просветительской деятельности российских образовательных организаций, поддержан с этой точки зрения всеми фракциями, поскольку они его внесли. И если кто-то сейчас будет выступать против, у меня будет вопрос: на кого вы работаете?»
Конец цитаты.
Разобраться, кто на кого работает, весьма сложно. Инструменты deep state не видны по определению. События 2020 года поставило человечество перед выбором – или искать ответы на вопрос депутата Онищенко, или погибать в ускоренной перспектив под прессом негативных решений. Как всегда в острых случаях первая реакция поступает со стороны самого deep state и это хорошо известно по внутриполитическим событиям США.
Конкретно в наших палестинах случился новый закон о федеральной контрактной системе 44-ФЗ. Документ обсуждался два года и свалился на Думу неожиданно в объеме трехсот страниц. Докладчик от правительства, замминистра финансов Алексей Лавров честно и открыто признался, что вносить новый закон поправками в действующий проще, чем в процедуре полного согласования нового доуумента.
Можно понять, финансово-экономический блок правительства спасает саму систему госзакупок, чтобы не терять теневое управление расходной частью бюджета. Данный инструмент сдерживания России действует намного эффективнее санкций.
Правительственный законопроект называется «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части упрощения и оптимизации порядка осуществления закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд и признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации».
Споры по аервому чтению заняли пятьдесят минут. Пояснения Лаврова депутатов не убедили.
Описал суть происходящего с закупками и законом, если это вообще возможно понять, Валерий Гартунг. Депутат отметил, что из 318 страниц законопроекта 90% это технические правки. На них пришлось потратить много времени, чтобы разобраться. Есть ключевые вещи, например, конкурентные способы закупок, их больше четырех сотен способов честного отъема денег Остапа Бендера. Правительство оставило только три и Гартунг это поддерживает.
По мнению депутата Гартунга, единственный вопрос, который остался нерешенным, это вопрос -рейтинг деловой репутации участника закупки и как он будет применяться. Если мы примем этот закон и не пропишем, как будет применяться этот рейтинг, и что он будет означать, фактически это будет фильтр, который может отсечь любого участника от любой закупки. Где конкуренция?
В общем, опять и везде какие-то непрозрачные рейтинги. Это тоже универсальный инструмент, придуманный в США лля своей fair game. Гартунг сказал далеко не о всех проблемах госзвкупок. Уму непостижимо, как страна жила в прошлом без прелестей рынка, рейтингов и коэффициентов, сетей и госзакупок.
Единственный человек, который смог разобраться в госзакупках и их депрессивной эволюции, был айдитор Счетной палаты Максим Рохмистров. Породила его ЛДПР и тона же его убрала. Налдо сказать, получилось удачней Михаила Меня, который пошел по этапу.